Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
- У вас бывает три состояния, - заметил Дион, обращаясь ко всем. - Или вы не понимаете слов и потому неправильно переводите, или даже понимаете слова, но переводите все равно неправильно, или же вы переводите все правильно, но все равно не понимаете смысла в целом, - я вижу это по вашим глупым рожам. Впрочем, продолжайте.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Случайно нашла и притащила, чтобы время от времени ностальгировать))) Тем более полноценного видео в ближайшее время не обещали. Обещали додать аудиозаписи, но что-то пока тихо(((
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Вопрос выбора - это самый мучительный вопрос. Бродский или Гумилев? "И того, и другого. И можно без хлеба" (с). Стихи длинные, поэтому часть уберу под кат.
Николай Гумилев
Избиение женихов читать дальше(Из цикла "Возвращение Одиссея". Так-то я весь цикл люблю, но по-прежнему не хочу быть жестокой, тем более что поэзия, как я вижу, не особо популярна...)
Только над городом месяц двурогий Остро прорезал вечернюю мглу, Стал Одиссей на высоком пороге, В грудь Антиноя он бросил стрелу.
Чаша упала из рук Антиноя, Очи окутал кровавый туман, Легкая дрожь... И не стало героя, Лучшего юноши греческих стран.
читать дальшеСхвачены ужасом, встали другие, Робко хватаясь за щит и за меч. Тщетно! Уверенны стрелы стальные, Злобно-насмешлива царская речь.
"Что же, князья знаменитой Итаки, Что ж не спешите вы встретить царя, Жертвенной кровью священные знаки Запечатлеть у его алтаря?
Вы истребляли под грохот тимпанов Все, что мне было богами дано: Тучных быков, круторогих баранов, С кипрских холмов золотое вино.
Льстивые речи шептать Пенелопе, Ночью ласкать похотливых рабынь Слаще, чем биться под музыку копий, Плавать над ужасом водных пустынь!
Что обо мне рассказать вы могли бы? - Он никогда не вернется домой, Труп его съели безглазые рыбы В самой бездонной пучине морской. -
Как? Вы хотите платить за обиды? Ваши дворцы предлагаете мне? Я бы не принял и всей Атлантиды, Всех городов, погребенных на дне.
Звонко поют оперенные стрелы, Мерно свистит угрожающий меч. Все вы, князья, и трусливый, и смелый, Белою грудой готовитесь лечь.
Вот Евримах, низкорослый и тучный, Бледен, бледнее он каменных стен, В ужасе бьется, как овод докучный, Юною девой захваченный в плен.
Вот Антином - разъяренные взгляды, Сам он громаден и грузен, как слон. Был бы он первым героем Эллады, Если бы с нами отплыл в Илион.
Падают, падают тигры и лани И никогда не поднимутся вновь. Что это? Брошены красные ткани, Или, дымясь, растекается кровь?
Ну, собирайся со мною в дорогу, Юноша светлый, мой сын Телемах! Надо служить беспощадному богу, Богу тревоги на грозных путях.
Снова полюбим влекущую даль мы, И золотой от луны горизонт, Снова увидим священные пальмы И опененный, клокочущий Понт.
Пусть незапятнано ложе царицы - Грешные к ней прикасались мечты. Чайки белей и невинней зарницы Темной и страшной ее красоты".
У Бродского я больше всего люблю, пожалуй, "Письма римскому другу"
Нынче ветрено, и волны с перехлестом. Скоро осень, все изменится в округе. Смена красок этих трогательней, Постум, Чем наряда перемена у подруги.
Дева тешит до известного предела - Дальше локтя не пойдешь или колена. Сколь же радостней прекрасное вне тела: Ни объятья невозможны, ни измена.
___________
читать дальшеПосылаю тебе, Постум, эти книги. Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко? Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги? Все интриги, вероятно, да обжорство.
Я сижу в своем саду, горит светильник - Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых. Вместо слабых мира этого и сильных Лишь согласное гуденье насекомых.
_____________
Здесь лежит купец из Азии. Толковым Был купцом он - деловит, но незаметен. Умер быстро - лихорадка. По торговым Он делам сюда приплыл, а не за этим.
Рядом с ним легионер под грубым кварцем, Он в сражениях империю прославил. Столько раз могли убить! а умер старцем. Даже здесь не существует, Постум, правил.
____________________
Пусть и вправду, Постум, курица не птица, Но с куриными мозгами хватишь горя. Если выпало в империи родиться, Лучше жить в глухой провинции у моря.
И от Цезаря далеко, и от вьюги, Лебезить не нужно, трусить, торопиться... Говоришь, что все наместники - ворюги? Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
__________________
Этот ливень переждать с тобой, гетера, Я согласен, но давай-ка без торговли. Брать сестерций с покрывающего тела Все равно, что дранку требовать у кровли.
Протекаю, говоришь? Но где же лужа? Чтобы лужу оставлял я - не бывало. Вот найдешь себе какого-нибудь мужа, Он и будет протекать на покрывало.
__________
Вот и прожили мы больше половины. Как сказал мне старый раб перед таверной: "Мы, оглядываясь, видим лишь руины". Взгляд, конечно, очень варварский, но верный.
Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом. Разыщу большой кувшин, воды налью им. Как там в Ливии, мой Постум? Или где там, Неужели до сих пор еще воюем?
________________
Помнишь, Постум, у наместника сестрица Худощавая, но с полными ногами? Ты с ней спал еще... недавно стала жрица. Жрица, Постум. И общается с богами.
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом. Или сливами. Расскажешь мне известья. Постелю тебе в саду под чистым небом И скажу, как называются созвездья.
_________________
Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье, Долг свой давний вычитанию заплатит. Забери из-под подушки сбереженья. Там немного, но на похороны хватит.
Поезжай на вороной своей кобыле В дом гетер под городскую нашу стену Дай им цену, за которую любили, Чтоб за ту же и оплакивали цену.
Понт шумит за черной изгородью пиний, Чье-то судно с ветром борется у мыса. На рассохшейся скамейке - Старший Плиний. Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.
Думаю, не забыла ли я еще кого-нибудь... Вероятно, забыла. Но увы, флэшмоб закончился.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Раз уж сегодня мы с julia-sp заговорили про Федерико Г. Лорку, то и стихи в четвертой части флэшмоба пусть будут его. Лорку люблю нежно и трепетно, хотя и читала его только в переводах.
Танцует в Севилье Кармен у стен, голубых от мела, и жарки зрачки у Кармен, а волосы снежно-белы.
Невесты, закройте ставни!
Змея в волосах желтеет, и словно из дали дальней, танцуя, встает былое и бредит любовью давней.
Невесты, закройте ставни!
Пустынны дворы Севильи, и в их глубине вечерней сердцам андалузским снятся следы позабытых терний.
Невесты, закройте ставни!
У него удивительно объемные стихи - не просто красивый набор слов, за ними - цвет, звук, запах... Иногда мне кажется, что его стихи можно потрогать руками. То же ощущение у меня от Тарковского.
Август. Персики и цукаты, и в медовой росе покос. Входит солнце в янтарь заката, словно косточка в абрикос.
И смеется тайком початок смехом желтым, как летний зной.
Снова август. И детям сладок смуглый хлеб со спелой луной.
И его стихи удивительно хорошо ложатся на музыку:
Проходили люди дорогой осенней.
Уходили люди в зелень, в зелень. Петухов несли, гитары - для веселья, проходили царством, где царило семя. Река струила песню, фонтан пел у дороги. Сердце, вздрогни!
Уходили люди в зелень, в зелень. И шла за ними осень в желтых звездах. С птицами понурыми, с круговыми волнами, шла, на грудь крахмальную свесив голову. Сердце, смолкни,успокойся!
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Вчера была Марина, значит, сегодня очередь Анны. К сожалению, нельзя запостить тут всю ПБГ, это будет слишком жестоко. Хотя искушение велико. Посему ограничусь стихами. Для начала "Летний сад"
Я к розам хочу, в тот таинственный сад, Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой, А я их под невскою помню водой.
В душистой тени, между царственных лип Мне мачт корабельных мерещится скрип,
И лебедь, как прежде, плывет сквозь века, Любуясь красой своего двойника,
И замертво спят сотни тысяч шагов Врагов и друзей, друзей и врагов.
И шествию теней не видно конца От вазы гранитной до двери дворца.
Здесь шепчутся белые ночи мои О чьей-то высокой и тайной любви,
И все перламутром и яшмой горит, Но света источник таинственно скрыт.
Вспомним еще "Иву":
Этой ивы листы в девятнадцатом веке увяли, Чтобы в строчке стиха серебриться сильнее стократ. Одичалые розы пурпурным шиповником стали, А лицейские гимны все так же заздравно звучат.
Полстолетья прошло. Щедро взыскана дивной судьбою, Я в беспамятстве дней забывала теченье годов И сюда не вернусь. Но возьму и за Лету с собою Очертанья живые моих царскосельских садов.
и программное (ох, как на самом деле сложно выбрать...)
Кого когда-то называли люди Царем в насмешку, Богом в самом деле, Кто был убит - и чье орудье пытки Согрето теплотой моей груди...
Вкусили смерть свидетели Христовы, И сплетницы-старухи, и солдаты, И прокуратор Рима - все прошли. Там, где когда-то возвышалась арка, Где море билось и чернел утес - Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой И с запахом бессмертных роз.
Ржавеет золото и истлевает сталь, Крошится мрамор - к смерти все готово. Всего прочнее на земле печаль И долговечней - царственное Слово.
Хотя будь моя воля, я бы втиснула сюда еще штук двадцать стихотворений... или тридцать...
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Итак, второй день флэшмоба опять ознаменован мучительным выбором, на сей раз - из двух равновеликих и равно любимых мною женщин - Анны и Марины. Склоняюсь все же пока к Марине, ибо это давнее, мучительное и выстраданное. Выстраданное в виде диплома))) Очень люблю "Версты", поэтому первое стихотворение из них:
Развела тебе в стакане горстку жженых волос, Чтоб не елось-не пелось, не пилось-не спалось, Чтобы младость не в радость, Чтобы сахар не в сладость, Чтоб не ладил в тьме ночной С молодой женой.
Как власы мои златые Стали серой золой, Так года твои младые Станут белой зимой.
Чтоб ослеп-оглох, Чтоб иссох как мох, Чтоб ушел, как вздох.
А второе из поздних, жестокое, прежде всего к себе:
Есть счастливцы и счастливицы Петь НЕ могущие. Им - Слезы лить! Как сладко вылиться Горю - ливнем проливным!
Чтоб под камнем что-то дрогнуло. Мне ж - призвание как плеть - Меж стенания надгробного Долг повелевает - петь.
Пел же над другом своим Давид Хоть пополам расколот! Если б Орфей не сошел в Аид Сам, а послал бы голос,
Только голос послал во тьму, Сам у порога лишним Встав, - Эвридика бы по нему, Как по канату вышла...
Как по канату и как на свет, Слепо и без возврата. Ибо раз голос тебе, поэт, Дан, остальное - взято.
Еще я дико люблю Крысолова и Царь-Девицу... но цитировать их не буду, пожалею ПЧ.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Стихи-то я люблю, это да. Особенно чужие и хорошие. Поэтому мимо ф-моба у congregatio пройти мне мое филологическо-литературоведческое прошлое не позволяет. Но как справиться с задачей выбрать одно, ОДНО стихотворение для флэшмоба... А, да, он заключается в том, чтобы в течение пяти дней публиковать одно или два стихотворения. Предполагается, вероятно, что любимых. И вот тут самое сложное: я не представляю, как в принципе может быть у автора ОДНО любимое стихотворение. Я если люблю, люблю целиком с редкими исключениями. Ну... как-нибудь все же постараюсь по одному-два выкроить. А начну с автора, так и не ставшего темой моей диссертации, но нежно любимого.
Арсений Тарковский
Земле - земное
Когда б на роду мне написано было Лежать в колыбели богов, Меня бы небесная мамка вспоила Святым молоком облаков.
И стал бы я богом ручья или сада, Стерег бы хлеба и гроба. Но я человек, мне бессмертья не надо. Страшна неземная судьба.
Спасибо, что губ не свела мне улыбка Над скорбью и солью земной. Ну что же, прощай, олимпийская скрипка, Не смейся, не пой надо мной.
Собственно, после нескольких раз прочтения этого и еще пары стихотворений АТ, понимаешь, что диссертацию никакую писать не надо, потому что все это будет ерундой, все твои вымученные лит-ведческие изыски. У меня было стойкое ощущение, когда я писала статьи, что я, как дурак, пытаюсь объяснить то, что и так ясно, и объяснений никаких не требует. Ну какие могут быть объяснения вот к этому:
Тебе не наскучило каждому сниться, Кто с князем твоим горевал на войне? О чем же ты плачешь, княгиня-зегзица, О чем ты поешь на кремлевской стене?
Твой Игорь не умер в плену от печали, Погоне назло доконал он коня. А как мы рубились на темной Каяле - Твой князь на Каяле оставил меня.
И впору бы мне тетивой удавиться, У каменной бабы воды попросить. О том ли в Путивле кукуешь, зегзица, Что некому раны мои остудить?
Так долго я спал, что по русские очи С каленым железом пришла татарва. А смерть твоего кукованья короче - От крови моей почернела трава.
Спасибо тебе, что стонала и пела. Я с ветром иду по горячей золе, А ты разнеси мое смертное тело На сизом крыле по родимой земле.
Или к этому:
Отнятая у меня, ночами Плакавшая обо мне, в нестрогом Черном платье, с детскими плечами, Лучший дар, не возвращенный Богом,
Заклинаю прошлым, настоящим, Крепче спи, не всхлипывай спросонок, Не следи за мной зрачком косящим, Ангел, олененок, соколенок.
Из камней Шумера, из пустыни Аравийского - из какого круга Памяти - в сиянии гордыни Горло мне захлестываешь туго?
Я не знаю, где твоя держава, Я не знаю, как сложить заклятье, Чтобы снова потерять мне право На твое дыханье, руки, платье.
«Филолог – это еще не приговор», - говорит мне К., с грустью разглядывая три сумки с литературой на семестр. «В конце концов, я смогу преподавать», - убеждает она то ли себя, то ли меня в том, что ее жизнь не окончательно сошла с рельсов успеха, которые ведут к скромному двухэтажному домику в пригороде Минска и лошадке, жующей траву, скошенную на склонах Альп.
Но хорошо, К., может, не единичный случай крушения лодки романтических надежд в суровой буре жизненных трудностей, но не все же две тысячи пришли на филологический факультет исключительно потому, что проиграли титул и наследство в казино и теперь вынуждены исполнять гнусные требования умирающего дядюшки, чтобы оказаться в завещании. Кто эти люди, алчущие разгрызть тонкое тело филологии? Кто эти монстры, готовые учить по пять языков только для того, чтобы потом оказаться в общеобразовательной школе № 11 и смотреть с классом на уроках «Анну Каренину» с Джудом Лоу? Кто эти воины лингвистики, языкознания, эти титаны славянской диалектологии и истории славянского языка?
читать дальшеВозможно, это ваша лучшая подруга, которая отвечает категорическим отказом на предложение переночевать у вас, потому что у нее еще не дочитана книга. Возможно, это ваш знакомый, который сидит в кинотеатре и плюется: «Боже, как они переврали источник… Книга была лучше». Возможно, это ваша сестра, которая, только-только научившись читать, принялась за сказки народов мира. Присмотритесь. Филологи. Они среди нас.
Люди, которые сознательно выбирают филологию как свою основную специальность, заслуживают как минимум памятника, потому что мало кто возвратился из этого дальнего путешествия к берегам лингвистической Аркадии. Начав однажды читать и понимать, о чем идет речь, ты уже не можешь остановиться. Когда ты узнаешь, что в книгах порой бывает заложен смысл, а иногда – по несколько смыслов, а иногда смысл в том, что смысла нет (спасибо спонсору этого примера, основателю театра абсурда Самюэлю Беккету), первое, что ты понимаешь, - вся твоя жизнь была ложью. Наслаждение совсем не в теплом шампанском из горла, не в абрикосах из банки и даже не в горячем шоколаде с зефирками – наслаждение кроется в понимании текстов, их интерпретации и чувстве, насколько все взаимосвязано в этом мире. Схожее ощущение дают наркотики, и неизвестно, что разрушает жизнь больше: героин или история зарубежной литературы 20 века.
Кроме того, что филология позволяет постичь мир под совершенно другим углом, чисто случайно, где-нибудь у выхода из факультета, она может предложить вам продать душу в обмен на несколько удивительных знаний из области теории литературы. Я не понимаю, почему, выходя из дома, я не встречаю растяжек: «Филолог? Остановись, пока не поздно!». Или «А где были вы, когда ваш ребенок увлекся литературой?». Филология – это опасное мероприятие, и в нем есть ряд ужасающих медвежьих капканов, в которые попадаются юные трепещущие умы.
Искушение первое: сменить фамилию на «Розенталь» читать дальшеФилологический диплом дает не только осознание, насколько тщетными были последние четыре года, но и прививает некоторый вкус в речи. Знакомство с такими словами как «орфоэпия», «лексикология» и «синтаксис» ни для кого не может быть бесследным, однако, многие рыцари сменили знамена и прекрасных дам, таких как Культура и Этика, променяв их на Цинизм и Бахвальство (и очень спорно, так ли прекрасны эти джентльмены, как предыдущие пассии). «Не д’оговор, а догов’ор. Не свит[е]р, а свит[э]р. И вообще, дорогая, убери руки прочь от моих французских булок и не подливай себе чаю» - настоящий филолог никогда не лезет в чужую речь, он достает черную тетрадь и скрупулезно записывает каждую ошибку, чтобы потом издать сборник «Социолекты России и Беларуси: расширенное издание».
Искушение второе: удариться в структурализм и постмодернизм. читать дальшеНе один солдат был потерян на этом рубеже: вроде был приличным мальчиком, любил какао и английские завтраки, а однажды пришел домой, стал махать руками и выкрикивать незнакомые фамилии: «Деррида!», «Якобсон!», «Фуко! Матушка, ты читала Фуко?!». И больше никаких посиделок перед камином, выездов на пикники – нет, теперь наш мальчик сидит дома и читает труды французских мыслителей, шутящих сомнительные шутки. Сколько раз я слышал эти разрывающие душу диалоги: - Тамарочка, дорогая, а чем занимается твой Денис?... – взгляд бедной матери устремляется к небу, и ее пересохшие губы с ожесточением выплевывают: - Он деконструирует. Он ищет конструкты, милая.
Мне хотелось обнять всех этих несчастных женщин, чьи дети, смотря фильм, визжат избитыми собаками: «Мамочка, да ведь это отсылка к Фаулзу, который, в свою очередь, ссылается на Диккенса!.. Вот это поворот!». Обнять и помочь преодолеть им боль, возникающую, когда их нежно любимые дети переставали спать и организовывали форт из книг на кухнях, где они пили кофе и курили. «Мама, Павич – это наше все», - лицо ребенка приобретает оттенок голубых занавесок, символизирующих ностальгию по детству Автора, который давно мертв.
Искушение третье: помнить в лицо все мертвые души. читать дальшеЕсли у кого-то в шкафах спрятаны скелеты, филологи бережно собирают в шкафах мертвецов. «Ты видел мой новый портрет Элюара? А мой бюстик Малларме? Ты оценил, что на кухне висит репродукция фотографии Рембо? А ты заметил, что в каждой комнате обстановка напоминает обстановку квартир одного из «Проклятых поэтов»?» Друзья филологов мертвы; иногда – по несколько столетий. Иногда – по несколько тысяч лет. Я знал одного человека, который плакал над фотографией столбов Соломона и причитал: «Единственный человек, который мог бы меня понять. И тот – мертвый». Внутри грудной клетки каждого настоящего филолога не сердце, а библиотека с кружевными салфетками, потрескивающими бревнами в камине и людьми, которые умерли давным-давно.
Лично я ненавижу Париж исключительно потому, что на Пер-Лашез похоронен Уайлд. А я-то знаю: Уайлд жив. Вечно молод и вечно красив. Смерть – это выдумка тех, кто не знаком с литературой.
Искушение четвертое: сделать татуировку с любимыми цитатами. читать дальшеОднажды мне показывали фотографии квартиры человека с шизофренией, и ее стены были исписаны какими-то странными изречениями, которые, впрочем, при более вдумчивом прочтении, оставляли зуд на коже, словно прося о том, чтобы ты быстрее набил себе одну из них. Чем больше ты читаешь, тем меньше тебе нравится. Но уж если ты влюбляешься в какую-то книгу, ты решаешь перенести ее в свою жизнь полностью. «Варвара, это новые обои!» - кричит отец, но Варваре начхать: этот пассаж Лонгфелло был так хорош, что теперь должен красоваться на стене, на стекле автомобиля, на внутренней стороне бедра и, желательно, на надгробной плите. Филологи переносят тексты в жизнь, живут текстами, разговаривают текстами – их надо беречь и охранять, чтобы, когда мы обнаружим, что бумага горит при 451 градусах по Фаренгейту, был кто-то, кто сможет объяснить нам прелесть американской литературы.
Искушение пятое: забыть о существовании реальной жизни. читать дальшеХотя это, впрочем, может случиться с каждым.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Приехала. Привезла кучу скрапхрени и мимими. За скрапхренью черт меня понес в жопу мира аж на Черкизовскую... еле нашла этот "Город Хобби".
Мимими было вечером на "Грезе", ибо наконец-то, наконец! Греза приблизилась, мечта, можно сказать, сбылась)) Мне всего и всех (!) додали. Как всегда, ребята были прекрасны, умело сочетая высокий градус пафоса с комическими моментами, так что можно было и посмеяться, и поплакать. Вдвойне прекрасны были Бертран, Соризмонда (кто бы сомневался!), мэтр Эразмус читать дальше(вот тут особенно большая порция мимими), священник и Скарчафико - вот уж отжёг так отжёг! Чудесный вечер, чудесный концерт, все чудесные. Хочу еще.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Во фконтактике набрела на ссылочку на прелестную статью об остроте ума и креативности русских людей, проявляющейся на сей раз в искусстве подъездных объявлений. Вот где полет мысли! Читаем, смотрим и наслаждаемся:
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Утром наш двор подвергся нашествию свиристелей - целая толпа оккупировала все березы под окнами. Часа два они туда-сюда летали, потом все снялись и упорхнули. Я немножко пощелкала, но удачных кадров мало.
Кошак почему-то очень вяло на такое количество летающей еды отреагировал, хотя обычно он даже на воробьев через стекло пытается прыгнуть))) Видать, решил, что приглючилось.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Я псих. Ну, я форменный псих, потому что вот уже две... три... четыре (и т.д.) минуты я с трудом удерживаю свою задницу на стуле. Очень хочется сделать так: Потому что, кажется, я опять собралась в Москву... За тем, чего (точнее, кого) недодали в декабре. Ибо 23 февраля обещали додать Тем более, что это будет не жопа мира Маяк, а практически центр и, следовательно, вопрос с "ааааа... поезд, не уходи без меня" снимается, ну или будет стоят не так остро)). И еще тем более, что, по словам тамплиеров, это последняя возможность увидеть такой состав исполнителей. Плохо только одно - зряплату никак не дают((( А мне бы очень нужно.
АПД: Ну что, билет на концерт забронирован, на поезд - куплены... Нет, не надо мне говорить, что я больная на всю голову. Ничто не способно остановить меня на пути к сбыче мечт. Вряд ли у кого найдется время 23 февраля, но на всякий случай, я таки в Москве, как всегда, на 1 день.
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Как-то так вышло, что в этом году мы с подружайками так и не собрались погадать, а сегодня уже последний вечер... Но тут я удачно увидела у congregatio гадательный тестик и решила, что хоть так, но погадать надо.
Весьма многообещающе! Благодарю тебя, дорогое мрзд))
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Как же, как же меня бесят читатели фанфиков, не отличающие дерьмо от конфетки и активно это дерьмо поглощающие... Неужели у людей НАСТОЛЬКО может отсутствовать читательский вкус? Как можно не видеть избитости сюжета, бедного и корявого, издыхающего в грамматической и синтаксической агонии языка? Ладно бы речь шла о сюжетных кинках - тут на вкус и цвет, как говорится. Но это же... я не знаю. Так нормальные люди по-русски не говорят. И не пишут. Кто-нибудь там, на небе, отберите у всех МТА клавиатуры, а?
В общем, теперь я знаю, какого еще автора читать НЕ БУДУ. И вообще, скоро я перестану надеяться, что кто-то на этом сайте напишет что-то нормальное. За исключением, разве что, пары-тройки "старичков". "Старички", спасибо вам за то, что есть фики, которые можно перечитывать. И не плеваться при этом ядом)))
Не знаю, что случится с нами дальше, но вас от церкви точно отлучат!
Новый год уже на пороге, и я поздравляю всех-всех-всех друзей-ПЧей-знакомых и не знакомых с Новым годом! Пусть всем вам Лошадка привезет целый воз счастья, радости, новых открытий и вообще позитива)))